Сон распался на перышки. Голубь вспархивает в темноту. Хлопанье крыльев стихает. Ночь полна серебра. Я умываюсь им, перед тем как отправиться в пустыню.
Три часа ночи. Я вспоминаю, как когда-то мать оставила меня в карантинном боксе с воспалением легких. После забытья в горячке я думал, что я умер. И вокруг меня духи.
Ее звали Надежда, эту медсестру, что гремела шприцами в кювете на подносе. Она гремела стеклянными башнями в долине блеска. Она носила халат на голое тело, и делала больнючие уколы. Я помню их всем телом, но в эту ночную глухую пору я ухожу в дебри Иудейской пустыни.
Здесь все пустыри – пустыня, и все холмы, каждая кочка означает что-то библейское, почти столь же великое, как это имя – Надежда. Первое, что вспоминаю из пребывания в стационаре – Надя протягивает мне чашку кефира. С тех пор вкус сахарного песка, намокшего в кефире – вкус рая. Я ухожу и слышу, как в ночи на бедуинских стоянках лают собаки, как ревет осел. Я вдыхаю запах камней и овечьего помета. Но я тороплюсь, мне некогда прощаться с тем, прощаться с тем, что я делаю здесь столько тысячелетий.
Столько раз я просил оставить меня в покое, наедине с природой, со всеми этими климатическими поясами, средней полосой и русской равниной, с горами, морем и пустыней, но никак меня не оставляла тайна. Она со временем разошлась и стала делать уколы прямо в сердце.
Я иду через пустыню и вспоминаю. Как однажды, в то самое время, в стационаре, когда меня навсегда покорили стеклянные башни, к нам в окно палаты сунулись две лошадиные морды. А прежде бешеный топот галопа обрушил ночь, и совхозные кони с бесседельными всадниками-конокрадами ворвались к нам в окна первого этажа. Мы принесли ворам для лошадей из бака в столовой хлеба.
О, как я помню те стеклянные башни! Мое лицо в зеркале рассвета исчезает под пеленой тумана. Я возвращаюсь в кровать. Завтра я снова проведаю пустыню. Я пойду по лунной дороге, по приказу светил и юдоли. Что еще могу я сделать, чтобы преодолеть пустыню, где столько любил, где весна открывается ослепительными анемонами, пламени которых я скормил не одну страницу. Я в пустыне добываю буквы. Вот как иные намывают со склонов Шамбалы россыпь особых песчинок, так и я буква за буквой добываю крохи для матери-пустыни.
Моя жизнь вокруг, словно мое тело – подражает стеклянным башням, когда-то привившим меня смыслом. Жизнь перестает быть призраком, если добывать из нее буквы. И тогда какое-нибудь слово сможет снова стать стеклянной башней. Из темноты возвращается голубь. Он садится на ограду сна. Я подсыпаю ему крошки.
______________________________________
«Стеклянные башни» — глава из «Судового журнала» Александра Иличевского.
Александр Иличевский (1970) — автор десяти романов, четырех сборников эссе, трех сборников рассказов, четырех сборников эссе и пяти книг стихов. Лауреат многих премий, в том числе журналов «Новый мир» (2005) и «Знамя» (2011), премии Юрия Казакова за лучший рассказ (2005), премии «Русский Букер» за роман «Матисс» (2007), российской национальной премии «Большая книга» за роман «Перс» (2010) и роман «Чертеж Ньютона» (2020), израильской премии Юрия Штерна (2015). Его недавние работы — сборник рассказов «Из судового журнала» и роман «Тела Платона» (2023).
В потерянной подушке спрятан жемчуг, который, кроме всего прочего, может быть ингредиентом эликсира молодости. Каждый герой этих двадцати двух взаимосвязанных рассказов — иммигрант из реальных или воображаемых миров. (Магический реализм/рассказы об иммигрантах.)
В этот сборник включены стихи Андрея Кнеллера и его первводы Веры Павловой, одной из самых ярких современных русских поэтесс.
Этот сборник, составленный, переведенный и отредактированный поэтом и переводчиком Яном Пробштейном, предлагает англоязычной аудитории подборку самых любимых стихотворений Осипа Мандельштама (1891-1938).
Четыре подростка становятся неразлучными в последние дни существования Советского Союза, но не все из них доживут до наступления нового мира в этом дебютном романе, написанном по мотивам «Вишневого сада» Антона Чехова.
Сборник стихотворений. Издательство «Художественная литература». Москва: 1990.
Сборник стихов Виктора Енютина, русского поэта и прозаика, проживающего в Сиэтле. Енютин эмигрировал из СССР в 1975. Издательство «Кубик» (Сан Франциско, 1983).