БАЛАГАН
 
Вчера после бессонной ночи, включающей множественные кормления новорожденной и войну с выжившими тараканами, меня разбудила жена и попросила отвести старшую дочь к ее такси. Обычно по утрам неподалеку от дома нас ждет специальная женщина по имени Сима, она садится с Агатой в специальное такси и сопровождает ее в школу для специальных детей. Это здесь называется «подвозка». Короче, я натянул спросонья куртку жены, взял Агату за руку и как есть, в трусах и тапках, вышел на улицу.

Снаружи почему-то никого не было. Пронизывающий ветер раздувал мою куртку. Вдруг подъехало такси, из него высунулся какой-то бородатый мужик.

— Адони*, давай быстрей, тут нельзя стоять!

— А Сима где, — спрашиваю.

— Сима заболела.

— А вы кто?

— Я — такси, адони, сажай ребенка, нет времени!

Я ужасно разозлился.

— Я вас не знаю, — говорю. — С какой стати я вам должен отдавать своего ребенка?

— Это же я! — сказал он и зачем-то постучал себя по лицу. — Я каждый день детей в школу отвожу, адони!

— Агата одна не поедет.

— Тогда добирайтесь сами.

Ну и ладно.

Мы с Агатой развернулись, чтобы пойти домой.

— Адони, не бойся!

— Тогда я поеду с ней, — объявил я.

Я запихнул ребенка в такси, и нас повезли в Агатину школу. Агата была очень довольна, что папа оказался в машине, обняла меня и всю дорогу что-то напевала мне на ушко. Нас встретили нянечки с ортодоксальными халами на головах, шокированные моими волосатыми, торчащими из-под зимней куртки ногами.

— Что случилось?! Где Сима?

— Я не знаю, водитель говорит, что заболела. Мне пришлось поехать. Видите, я прямо из дома.

Я снял тапок с босой ноги и со значением помахал им.

— Балаган* у вас тут! Балаган.

Агату забрали, а я побрел домой через весь Ришон. Я не взял с собой ни кошелька, ни проездного. Было ужасно холодно и стыдно. Вероятно, я был похож на сбежавшего из дурки пациента…Я человек мнительный, и мне казалось, что все смотрят на меня.

Тут зазвонил телефон.

— Шалом, я пришла.

— Это кто?

— Это Сима.

— Вы же заболели!

— Кто это сказал?

— Водитель.

— Это ложь! — воскликнула Сима. — Он лжец! Ему просто надо побыстрее выполнить заказ. Он не хочет ждать! Он вас обманул. Никому не доверяйте. Никому нельзя доверять!

На полдороге домой я притомился и решил проехать на автобусе зайцем.

Надо сказать, что в Израиле не так просто попасть в автобус. Если на остановке сесть и погрузиться в свои мысли, автобус просто проедет мимо. Сосредоточившись, нужно зорко поджидать автобус, и, как только он появится в поле зрения, проворно выскочить перед ним, размахивая руками. У меня редко это получается с первого раза. Первые два автобуса я пропустил, размышляя о стихотворении, начинаться оно должно было так:

Иду холодными ногами

из школы детской

А мог с промытыми мозгами

лежать в мертвецкой

Наконец, я подстерег один автобус, забрался внутрь и начал сочинять вторую строфу, но тут на меня упала молодая соблазнительная женщина. Тут надо объяснить, что водители в Израиле ездят так, будто везут мешки с фалафелем. Поэтому если ты не сел, то непременно улетишь в окно. Я помог женщине подняться и удержал ее от падения на следующем повороте. Наконец она села и начала мне улыбаться.

— Извини, ты женат? — спросила она вдруг по-английски.

— Допустим, — сказал я после некоторой паузы.

— Ты такой красивый мужчина.

— О, спасибо. А если бы я ответил, что я не женат?

— Не знаю. Но я не сплю с женатыми мужчинами.

— Очень жаль. Может быть, мы можем стать друзьями?

— А ты приехал из Украины или из России?

— Э-э…Из Молдовы. Хотя технически из России. Но в Россию я попал из Германии.

— Ничего не понятно.

— Я и сам уже не понимаю.

— Мне очень нравится Зеленский! — заявила она. — Тебе нравится Зеленский?

— Конечно. Он красивый мужчина.

— Я сегодня иду на семинар по трансцендентальной медитации, — сообщила она. — Слышал о таком?

— Конечно. Это же то, чем занимается Дэвид Линч.

— О, ты знаешь Дэвида?!

— Еще бы!

— Приходи!

Последними фразами мы обменялись, когда я направился к выходу из автобуса. Очень важно, нажав кнопку, направиться к выходу. Иначе водитель проедет мимо вашей остановки, поскольку решит, что либо кнопка была нажата по ошибке, либо нажавший передумал выходить из автобуса.

На улице стало ясно, что я не взял телефон этой девушки, не знаю, где будет семинар по трансцендентальной медитации и никакой возможности шастать по семинарам у меня нет. Вернувшись домой, я упал обратно в кровать, больше не понимая, что это было — явь или сон. С возрастом их все труднее отличать. Например, я заметил, что когда я срываю бирку с одежды, на следующее утро она отрастает снова. Я не понимаю, почему так происходит. Ведь этого просто не может быть! Или вот: у нас есть на кухне такое место на полу… Если туда что-то упадет, то оно сразу пропадает. Кусочки еды, столовые приборы. Просто на глазах: нагнулся — а на полу уже ничего нет. Одним словом, балаган.
____
 
*Адони — господин (иврит)
* Балаган — кавардак (иврит)
 
 
 
КОФЕ С КЕФИРОМ

Сегодня утром папа пришел на кухню и стал мрачно сидеть.

Я пил чай, а папа пронизывающе смотрел на меня.

— Чаю? — спросил я.

— Нет, спасибо, — сказал папа с сарказмом.

Я его сарказма не понял. Так продолжалось довольно долго: я завтракал, а папа мрачно сидел. Наконец он сообщил:

— Когда я учился в школе, то всем высчитывал проценты моего ума.

— Это как?

— Я понимал, что я самый умный. А остальных оценивал в процентах от своего собственного ума.

— Приведи пример.

— Ну, например, учился у нас такой еврей, Зорик, ты его знаешь, он приезжал как-то.

— Да, точно! Умный дядька.

— Так вот, я давал ему всего 60% моего ума.

Я засмеялся.

— А они знали об этом?

— Конечно, — веско сказал папа. — Они даже боролись за эти проценты. Зорик, бывало, пятерку по физике отхватит и бегом ко мне: «Серег,
повысь мне!». Иногда я некоторым повышал процент.

— А кто был самый умный после тебя?

— Саша Эдельман. Он теперь профессор трех американских университетов. Я ему давал 90% моего ума.

— Профессор трех университетов?

— Да.

В этом месте я немного расстроился. Стало ясно, что в конце разговора меня не ждет ничего хорошего по шкале папиного ума. Я решил не ходить
вокруг да около и задать прямой вопрос.

— А мне, пап? Мне бы ты сколько дал процентов своего ума?

— Я ждал этого вопроса! — оживился папа. — Вот посуди сам. Вчера я попросил тебя сделать мне кофе. И говорю: «Молока у тебя нет». А ты мне,
мол, все есть, папочка. Вот, мол, тебе молоко!

— И что?

— А то, что это оказался кефир. Ты мне сделал кофе с кефиром!

— Не может быть! Неужели правда?

Я открыл холодильник и, действительно, нашел в нем кефир. Израильский кефир в магазине «Шуферсаль» продается в упаковке, неотличимой от молока. Если не читать надпись, то запросто можно перепутать.

— Ужас! — сказал я.

— Посуди сам, сколько процентов своего ума я могу тебе дать после этого.

— Ноль? — спросил я.

— А вот и нет! — крикнул папа. — Ты — мой вынесенный мозг!

— Чего?

— Мой сын дураком быть не может! Ты — мое продолжение. Твой мозг — это и есть мой мозг, только вынесенный за пределы моего черепа! Поэтому
я не могу дать тебе ноль процентов. Это значило бы, что у меня самого ноль процентов ума! Представляешь, какая дилемма у меня?

Я молчал, уничтоженный. Потом спросил:

— Кофе-то с кефиром ты вылил или выпил?

— Выпил. Я продукты не перевожу! Если налили, надо выпить.

— Ну и как, вкусно?

— Невкусно. Кефир, по-моему, еще и скисший был.

— Ну ничего. Главное, ты жив остался.

Папа сказал:

— Я жив. Но ты после этого для меня умер.