25-й час

пустой бассейн «Локомотив» —
чертог бледно-оливкового сумрака и бликов.
эхо — прозрачная раненая птица —
отталкивается перепончатыми лапами, звуком
от тяжелой, самодовольной воды.
и ты лежишь на спине — отдыхающий Иисус в плавках,
на комфортном, хлорированном распятии.
созерцаешь пульсирующие лики
на высоком, как в храме, потолке,
течет световая пушистая чешуя…
и рыба внутри тебя тихо радуется, как включенный компьютер,
и ты растворяешься в покое,
кристаллы ума и безумия тают,
и синяя ночь шипит шинами за громадными,
забранными сеткой окнами.
вот оно — гулкое, кафельное, стерильное чувство
вневременья.
ты сейчас то, что нельзя уничтожить,
растворить, спасти.
древняя песчинка прилипла к нёбу разумного моллюска,
обросла мирами, миражами, оазисами.
так хорошо потренироваться, когда все ушли,
расползлись, разъехались поджарые лягушки
в спортивных костюмах, с влажными волосами.
а тебе нужно задержаться — после человечества,
потратить 25-й час на письмена для бутылей
(слова под каплями расплываются, как сирень,
как тушь
на зареванных глазищах рукописи),
потратить время на тренировку инопланетянина,
чтобы достичь большего, чем предлагает
щедрая, земная жизнь.

~ ~ ~